Он слишком долго держал взгляд опущенным. Он боялся. Он боялся, каждую секунду своей жизни, и прятал страх за сарказмом, острыми словечками и масками. Уверенности не было ни в чем. Каждый день может стать последним для него или для одного из его друзей. Нельзя. Нельзя их подвести. Он — Стайлз. Он — не Ногицунэ. Больше нет. Он может контролировать себя, свое тело, свои мысли, свои сны. Он обрел полный контроль. Он должен. Они верят ему.
Но почему тогда иногда кажется, что земля уходит из-под ног, что все тело снова обмотано тугими, старыми бинтами, и нет выхода из этой ловушки, в игре не победить, никакой ход уже не поможет, и что бы он не пытался предпринять — бесполезно? Тогда руки начинают дрожать, дыхание учащается, и он видит перед собой уже не реальный мир, а его отражение, искаженное магией Ногицунэ.
— Стайлз? — тихо зовет она, и он жадно глотает ее голос, словно воздух. Он такой настоящий, успокаивающий и ласковый. Она может быть резкой, словно ураган проноситься по комнате, разгневанно кричать на него, брызгать ядом и беситься из-за того, что кто-то дал ей кофе с сахаром, а не со сливками. Но в этот момент она была такой нежной, что Стайлз поднял взгляд и заставил себя посмотреть на нее, боясь, что она предстанет перед ним окровавленная, бледная, как в видениях Ногицунэ.
Но нет. Вот она — Лидия, девушка его мечты, разгоняет туман своими широко раскрытыми зелеными глазами, в которых явно читается беспокойство. Ее рыжие волосы заплетены в простую косу, что вполне непривычно для этой модницы, но Стайлзу хочется сказать ей, что она может даже не расчесываться и не краситься и вообще ходить в пижаме, и все равно она будет самым прекрасным созданием во всей Вселенной. Потому что она — его Лидия, Лидия Мартин, девушка, в которую он был влюблен с третьего класса, и именно она помогает ему выжить, не сойти с ума, держаться за остатки здравого смысла и собирать себя по кусочкам. Потому что она рядом.
Она была рядом с того самого дня, как они победили. Они победили, но победил ли сам Стайлз?
Не дождавшись ответа, она берет его за руку. Она влажная от пота и немного дрожит, и она снова все понимает. Ему нужно время, чтобы снова привыкнуть быть собой, не оглядываться назад в поисках безликого монстра и не бояться ложиться спать. Уже несколько недель подряд ей надоедали его синяки под глазами.
Он немного успокаивается, когда она поглаживает тыльную сторону его ладони большим пальцем. Почему-то, по ее телу проходит дрожь. Ей очень нравится, что именно ее присутствие делает его сильным, и сейчас она даже замечает улыбку, мелькнувшую на губах парня.
— Я в порядке, — откликается он и снова опускает взгляд, на этот раз — на их руки. Он вздыхает и бормочет под нос: — Наверное, тебе пора домой.
Ей и вправду пора. В последнее время она часто бывает в доме Стилински и часто задерживается допоздна. Только в ее присутствии Стайлз начинает чувствовать себя живым, она изо всех сил старается привести его в чувство. Они вместе учили латинский, старолатинский, и досконально исследовали всю японскую мифологию на предмет каких-нибудь побочных эффектов после смерти Ногицунэ. Ничего. И все же, он никак не мог полностью восстановиться. Не хватало какой-то маленькой детали, кусочка пазла, точки опоры.
— Ты хочешь, чтобы я ушла? — спрашивает она, чуть склонив голову набок. Он почти подскакивает.
— Нет, нет. Ты можешь остаться. Если, конечно, хочешь. Я был бы рад. Можем еще почитать про семьи охотников, если хочешь, — быстро тараторит он, но она качает головой и, не выпуская его руки, пятится к кровати.
— Я не хочу читать про охотников, Стайлз. Я хочу спать. Тебе бы тоже не помешало.
И она тянет его за собой на мягкий матрас. Ошарашенный Стилински почти падает, пытаясь совладать со своим недоумением и восторгом. Должно быть, она разгадала, какой эффект производит на Стайлза, и хочет подарить ему хотя бы ночь спокойного сна. Да, сон с девушкой мечты не обещал быть очень спокойным.
Но, по крайней мере, он не будет наполнен кровью и ужасами.
Они легли лицом друг к другу, и она сразу закрыла глаза. Тепло их тел смешивалось, создавая вулканическую зону посреди кровати.
— Спокойной ночи, — пробормотала она.
— Спокойной ночи, — эхом откликнулся он.
Стайлз не мог оторвать взгляда от ее губ. Легкий слой блестящей помады так и манил прикоснуться к себе, стереть, и попробовать ее на вкус без всяких «подсластителей».
Он покачал головой, усмехаясь своим мыслям, и перевернулся на спину. Она тут же придвинулась ближе и положила голову ему на плечо, а руку — на живот.
У Стайлза перехватило дыхание. Большую часть ночи он наслаждался ее размеренным дыханием и запахом ее волос. Впервые сон не приходил не из-за страха, а потому что он мечтал о девушке, которая была одновременно так близко, и так невообразимо далеко. Он чувствовал, что между ними пропасть, но принял твердое решение — преодолеть эту пропасть. Раз уж он справился с Ногицунэ, Лидия точно не сможет долго сопротивляться.
Он уснул на рассвете, с мечтательной улыбкой на губах, позабыв обо всем на свете. Ему снилась рыжеволосая девчонка, поцелуи, которых еще не было, и бесстыжие подростковые мечты, о которых утром он будет вспоминать с ярким румянцем на щеках.